Значительная часть моего семейного фотоархива посвящена БАМу и Тынде. Это неудивительно, поскольку жизнь мой семьи и Тынды плотно переплетены. Вот 1984 год – он памятен тем, что по маршруту Тында – Москва отправился первый пассажирский поезд. А около здания управления Тындинского отделения дороги открылся памятник, посвящённый знаменитому поезду «Гилюй». И вот моя четырёхлетняя дочь Аля запечатлена на фоне этого памятника. Этот кадр сделал я сам. Кстати, Альбина продолжила семейную династию.
А сам фотографироваться не люблю. Но вот редкий кадр, который сделал корреспондент, фотографируя меня у вагона. Именно с осмотрщика-ремонтника вагонов началась моя работа на железной дороге.

Всесоюзная молодежная стройка, развернувшаяся на БАМе, удивляла своим размахом. Она манила многих. Пропаганда магистрали в СССР была мощной, поэтому молодежь рвалась туда. В их числе оказался и я. Вернувшись из армии, сразу же устроился осмоторщиком-ремонтником вагонов на станцию Сковородино, где жили мои родные. По работе мне часто приходилось наведываться на станции БАМа, где развернулась основная стройка. Набирался опыта, а в 1973 году неожиданно для себя отправился работать на дорогу века.

Поначалу трудился на станции Хорогочи водителем на железнодорожной автобазе. А однажды встретил коллегу-железнодорожника, и он попенял, мол, почему не работаешь по специальности? Так начался новый этап в моей жизни. Я переехал из Хорогочи в Тынду, начав работать в ПТО сначала мастером, а позже начальником. Жил в общежитии. Тында встретила дощатыми тротуарами, грязью, хаотичными временными постройками. Новые монолитные дома только-только стали возводить. На мое удивление, буквально через несколько месяцев мне вручили ключи от новой трехкомнатной квартиры, куда я смог перевезти семью.

Жена тоже работала на железной дороге. Рая в свое время решила вместе с подругой отправиться туда, где кипела жизнь. Окончив Читинский железнодорожный техникум, она вполне успешно работала дежурным, начальником станции Тальцы, а затем поездным диспетчером в Иркутске. И вот в одночасье, всё бросив, переехала из Восточной Сибири в Тынду, как и десятки тысяч молодых людей, только начинающих свою сознательную жизнь. На БАМе ее взяли на станцию Тында, а позже она перешла в Тындинское отделение дороги поездным диспетчером. Она была специалистом от Бога, её коллеги могут подтвердить мои слова. Она всё время пропадала на работе. Но это нам не мешало, напротив, семью общее дело сплачивало. Мы друг другу всегда помогали, в том числе профессионально. За вечерним чаем вдвоём или с друзьями обсуждали рабочие моменты, как сделать что-то лучше. Жили железной дорогой…

Работать на БАМе было тяжело. Мороз под сорок градусов и ниже. Приходилось самому учиться железнодорожной «грамоте» и натаскивать коллег – ведь на стройку ехали вчерашние гуманитарии, рабочие. Настоящих вагонников – по пальцам пересчитать. Правда, дружба была на БАМе настоящей, именно поэтому все работали, несмотря на тяжелейшие испытания, ударными темпами. Каждый делал свое дело, но при этом мы шли вперед только благодаря усилиям всего коллектива – людей самых разных специальностей – от проектировщика до железнодорожника. В этом сплачивании, единении и была суть стройки века. Это сейчас, по прошествии многих лет, осознаю, через какой тяжелый труд проходили люди. В сильные морозы работали по 30 минут, потом грелись и снова к вагонам. Металл корежило, а бамовцы не сдавались. Работали практически без выходных.

На пенсии мы переехали на большую землю – в Хабаровск. Стройка закончилась, а жизнь – нет.

Георгич! Меня все так называли в Тынде, так называют и сейчас. Именно оттуда, из Тынды, берет начало моя карьера, мои привычки, оттуда мои давние друзья. Если бы в моей судьбе не было БАМа, я бы не узнал многих замечательных людей. Сердцем я навсегда привязан к Тынде и людям из Тынды, с которыми прошел сложный, но интересный путь. И сейчас храню память о городе своей молодости в Находке, создавая музей, посвященный истории железной дороги.

Но начнем по порядку. Эксплуатация станции Тында началась в декабре 1977 года. Байкало-Амурская магистраль была лицом страны, а бамовцы считались настоящими героями. В 27 лет меня командировали с Сахалина на станцию Тында. Я был самым молодым на должности заместителя начальника по оперативной работе. Хорошо помню, как в декабре 1977-го года я в драповом пальтишке, а на улице 50-градусный мороз, приехал в Тынду. Было страшно холодно. Срочно выдали унты, которые дубели от холода, полушубок, меховую шапку. Вот это, думаю, занесло меня в глушь к белым медведям. Но отступать – не в моих правилах. С головой погрузился в работу.

Нелегко было составителям, стрелочникам, которые трудились в экстремальных погодных условиях. Морозы доходили до минус 57 градусов, при этом шла маневровая работа, подача и уборка вагонов.

Через год станция окрепла, а в октябре 1978 года пришёл первый поезд с углём со станции Беркакит. А ещё через год мы начали отдавать свои кадры на новые эксплуатационные участки молодой магистрали.

Коллектив станции в основном состоял из приезжих. Тогда все газеты гремели о стройке века, и быть причастными к общему делу хотели многие. У нас учителя математики, например, работали стрелочниками. Жилищный вопрос в Тынде решался быстро. По нескольку семей намеренно селили в «трешки», если кто не выдержит и уедет, квартира останется самым стойким и преданным БАМу.

Мы душу вкладывали в работу, в людей, в жизнь, которая нас окружала. Да, мы все были молодыми. И БАМ проверял нас на прочность каждый день. Что такое настоящий Север? Это 50 процентов территории с сезонным промерзанием, остальное – вечная мерзлота. Это необозримые просторы тайги. Природа здесь долго не сдавалась, «выдавливая» человека. Поверьте, не каждому под силу «прирасти» к этому месту, полюбить его и принять решение остаться здесь навсегда.

В 33 года я принял руководство станцией Тында. Около трехсот человек в подчинении. Каждый день уезжал на работу в шесть утра, а возвращался домой, когда сыновья уже спали. А если выдавался свободный денек, мы садились на «Жигули», а тогда бамовцам после трех лет работы полагалась возможность вне очереди приобрести машину, и отправлялись гулять. Зимой завести автомобиль было непросто: аккумулятор забирали на ночь домой, а потом грели мотор с помощью длинной трубы, по которой поступал теплый воздух от паяльной лампы. Несмотря на плотный график, вечером находились силы сходить в местный ДК на танцы или в кино. С концертами в Тынду часто приезжали известные артисты – Иосиф Кобзон, Валентина Толкунова...



Так пролетело 13 лет. Когда я принял непростое для себя решение перебраться в Приморье, из Тынды возвращались на том самом «жигуленке».

Что меня держало все эти годы на БАМе? Работа нравилась. Она многому научила. Но главное - коллектив. Вместе со мной работали прекрасные люди, с которыми мы до сих пор поддерживаем связь.

Сегодня железная дорога по-прежнему занимает в моей жизни большое место. У меня за 40 лет накопилась масса самых интересных экспонатов, поэтому решил не хранить все для себя, а создать музей. В дар музейному фонду Дальневосточной магистрали я передал железнодорожные весы, изготовленные в США в 1902 году, с биркой станции Уссурийск 1937 года и кусок рельса, датированный 1878 годом. В приморский музей передал электрожезловой аппарат, введённый в работу станций в 1920-х годах. Музей для меня – мое напоминание о БАМе, о молодости, о людях, посвятивших железной дороге жизнь.

Тында для всей моей семьи имеет особое значение: здесь зародилась наша династия. Родители познакомились еще в вузе, где отец учился по специальности «Строительство железных дорог», а мама готовилась стать энергетиком. Распределение развело их по разным городам. Мама уехала в Тынду, а папу направили в Иркутск. И он поменял блага городской жизни на неустроенный быт бамовской новостройки, какой была Тында в 1978 году. На БАМ его привела не только любовь к будущей жене, но и желание быть участником великого исторического события. Тем более он знал, куда едет: еще будучи студентом в составе разведывательной партии принимал участие в разбивке трассы. С вертолета группу студентов высаживали в тайге приблизительно в районе сегодняшнего Юктали, и они прокладывали дорогу.

У нас с сестрой, детей настоящих бамовцев, коренных тындинцев, выбора даже не возникло – куда пойти учиться. Естественно, будем железнодорожниками! К тому же, в конце 90-х, в сложное для страны время, тяжело было найти стабильную и надежную работу, которой представлялась железная дорога. Но, в отличие от производственных специальностей родителей, я выбрал для себя управленческую работу движенца.

Куда возвращаться после учебы? Тоже не вопрос: конечно же, на родину. Учился по целевому направлению, практику проходил на станции Тында, имел опыт на сортировочной горке, куда и назначили оператором. Карьера складывалась быстро: прошел должности дежурного по станции, замначальника, начальника, потом перешел в отдел движения. С февраля этого года возглавляю ДЦС-6.

Не скрою, было время, когда начался кризис, спад перевозок, сильное снижение объемов работы, все стремились уехать на Запад, тоже хотелось все бросить… Останавливало одно. Мои родители трудились на стройке века, прокладывали БАМ. Столько стараний, столько энергии, столько энтузиазма – и все зря? Нет, остался. Хочу, чтобы БАМ и Тында звучали с гордостью. И сейчас, несомненно, это все воплощается.

Пусть это звучит и пафосно, но Тында – моя Родина. И я горжусь этим городом, который достойно отвечает на все вызовы современности. Верю, что в будущем БАМ будет обеспечивать половину грузопотока, который сейчас по Транссибу идет на Восток.

Здесь живут особенные люди. Коренные бамовцы – сильные, терпеливые, лояльные. У нас другое отношение к жизни: требовать не в наших привычках, мы привыкли сами добиваться результатов. И еще немаловажное качество – мы всегда вместе, взаимовыручка для нас очень важна. И те, кто не сломался на линии, кто выдержал неустроенность жизни в поселках, тот уже никогда не предаст БАМ.

Молодежь, к сожалению, не задерживается на линии. Осуждать их я не могу. На северных станциях часто не обустроен быт, проблемы с социальной сферой. Но радует, что в компании тоже все эти проблемы понимают. И решают. Чтобы сократить отток кадров.

Считаю символичным: первое поколение нашей железнодорожной династии строило БАМ, второе – участвует сейчас в реализации величайшего и значимого проекта БАМ-2. Что выпадет на судьбу моим детям, пока не загадываю, еще слишком малы. Но перспективы в Тынде есть: развивается угольная промышленность, железнодорожники так и будут обеспечивать грузопоток, модернизировать инфраструктуру для постоянно возрастающих объемов. Время не дает нам отсрочки, развитие идет постоянно, а значит, у Тынды большое будущее.

Я коренной тындинец и не могу оставаться в стороне от судьбы города. У меня техническая специальность, но я уверен, что нельзя замыкаться в своей узкой направленности. Ограниченность какими-либо рамками не дает возможности развиваться. А я хочу быть активным гражданином, принимать решения, которые смогут изменить жизнь нашего города.

В детстве я мечтал стать хирургом. Но когда пришло время учиться профессии, уже твердо знал, что буду железнодорожником. Железная дорога – главное градообразующее предприятие у нас, соответственно, это стабильность и надежность. Так как родители у меня не железнодорожники, о специальностях узнавал благодаря «сарафанному радио». Именно таким образом понял, что автоматика, телемеханика, связь – престижное и перспективное направление. Поэтому сначала окончил техникум в Тынде, потом ДВГУПС в Хабаровске. Защитил диплом по микропроцессорным технологиям.

В системе РЖД я работаю уже 15 лет. В моей ответственности находится участок от Тынды до Беркакита – почти 210 километров пути с устройствами сигнализации, централизации и блокировки до самой границы с Якутией.

Хотя и сейчас железнодорожная отрасль для Тынды остается основным жизнеобеспечивающим направлением и местом работы жителей, для развития города необходимо совершенствовать и другие направления. У нас нет заводов, нет производств. А между тем нам есть что развивать. Исследования, проведенные в 70-80-х годах, обнаружили в недрах ресурсы, добычу которых можно осваивать. У нас есть уникальные дикоросы, которые в производственном масштабе можно перерабатывать и поставлять всей стране. Науке тоже есть чем заняться. Здесь растет мацутакэ – сосновый гриб, свойства которого еще не полностью изучены. К примеру, японцы его используют как один из компонентов для борьбы с опухолями. У нас есть ресурсы и перспективы. Но пока нет прогресса, развития, инноваций. Не желая оставаться равнодушным, я стал интересоваться политикой. Сейчас являюсь депутатом Тындинской городской думы.

Считаю, что у нас две основные задачи. Первая – создать грамотную команду управленцев, способную принимать нужные и важные решения, способные изменить город в лучшую сторону. Вторая – предотвратить отток молодежи. А если не будет изменений, то мы не сможем удержать нашу молодежь. Чтобы стабилизировать ситуацию, необходима мотивация трудовых кадров. Как вариант, на дотационной основе привлекать людей для развития, к примеру, сельского хозяйства.

Несмотря на то, что хочется многое изменить, у нас есть то, что ни в коем случае нельзя трогать. Это наша тайга, нетронутая природа, чистейшие реки. Это наше вековое наследие, которое мы должны сохранить в современной техногенной среде. Есть у нас наследие и не такое далекое – наше советское прошлое, великая стройка БАМа, откуда нам достался коллективизм, сплоченность, справедливость. Поверьте, для тындинцев чувство товарищества, коллектива – не простые слова. Как во времена строительства города была важна взаимовыручка, так и сейчас каждый готов прийти на помощь другу, соседу, коллеге, земляку.

Я вижу идеальную Тынду – малоэтажная Россия, улицы, утопающие в зелени, с журчащими фонтанами. Дальше районы с сельскими домами с собственным хозяйством. Производственные районы с предусмотренной защитой экологии. Улыбающиеся жители. И это не утопия.

К 45-летию Тынды наш коллектив готовится удивить город новым выступлением. Я надеюсь, что, несмотря на пандемию, у «Антре» будет возможность выступить перед публикой и подарить настоящее шоу. Специально к этому юбилею мы готовим новые номера. Кроме того, все участники коллектива за время самоизоляции очень соскучились по сцене, по выступлениям, поэтому сейчас готовятся с удвоенной энергией, желая наверстать упущенное и опять начать дарить публике свое искусство.

Тындинская публика всегда очень тепло встречает творческие коллективы, а вот найти свою нишу в сфере хореографического искусства города было достаточно сложно. 7 лет назад, когда я создавала коллектив, понимала, что нужно найти то, что будет в новинку для Тынды. Город я знаю с самого детства. С пяти лет жила в поселке Мостовом, занималась танцами и часто с концертами бывала в Тынде. Конкуренция тогда (да и сейчас) была сильная – в городе много сильных коллективов со своими самобытными традициями, историей, берущей начало практически с момента строительства города. Ведь художественная самодеятельность и творчество всегда шли рука об руку со всеми великими свершениями, каковым было строительство БАМа. Здесь есть народные ансамбли, современные коллективы. А мне не хотелось замыкаться в строгих рамках, и в итоге получился настоящий театр танца, где виртуозно переплетаются разные стили, притягиваются противоположности, создаются новые формы хореографического искусства.

Сейчас в коллективе занимаются 150 человек. А начиналось все с пяти детишек, которых я лично приглашала заниматься, ходила по детским садикам, уговаривала родителей, замечая у ребенка талант. Сейчас у коллектива есть свое лицо, свой стиль, нас узнают на конкурсах и фестивалях, приглашают на городские праздники. В прошлом году мы защитили звание «образцового» коллектива. И это, безусловно, очень приятно. Но мне всегда хочется достичь нового.

Несмотря на нашу географическую удаленность, мы с моими учениками стараемся участвовать в фестивалях, где собираются коллективы Дальнего Востока. Я люблю наблюдать за более профессиональными коллегами, учиться, равняться на лучших. Окончив два института искусств – в Хабаровске и Челябинске, поступила в магистратуру. Постоянный участник мастер-классов, видеоконференций, курсов. С развитием интернета стало неважно, в Тынде ты находишься или в столице. Доступно все, было бы желание. А оно есть, хочу учиться, хочу делиться новым со своими учениками, хочу удивлять тындинскую публику. К примеру, на пятилетие коллектива мы впервые в Тынде показали лазерное шоу. Эскизы костюмов заказываем у дизайнеров Екатеринбурга и Москвы. И по глазам зрителей вижу, что все это воспринимается с интересом, имеет успех.

Я бесконечно благодарна родителям своих учеников, на энтузиазме которых держится коллектив. Творческий рост детей – наш общий результат. Мы стали настоящей семьей, теперь и в поездки отпускают своих чад без сомнений. А они, между прочим, очень сплачивают детей. Это такое непередаваемое состояние, когда мы коллективом в поезде едем на конкурс, делимся сокровенным, волнуемся перед выступлением. Часто в дороге встречаем праздники. Это эмоции на всю жизнь.

А во время самоизоляции мы выступали во дворах домов на День Победы. Этот опыт незабываем! У нас в репертуаре есть малые хореографические формы, поэтому площадкой для нас может стать даже небольшая территория. К тому моменту мы уже засиделись, соскучились по сцене, готовы были выступать везде! Бальные дуэты кружили в вальсе по асфальту, а с балконов им рукоплескали ветераны.

«Антре» – постоянный участник всех городских праздников, для которых мы обязательно ставим новые танцы. Номера подбираем под уровень подготовки детей, под их характер. Ну и, конечно, под тематику праздника. В этот раз удивим эксклюзивными флуоресцентными костюмами, которые в полумраке во время танца будут создавать восхитительные световые узоры. Будет и национальный бурятский танец, за спецификой которого я обращалась к специалистам из Улан-Удэ, чтобы воплотить и передать без искажений национальный колорит. Да будет шоу!